«У меня есть все, даже пенсия по инвалидности!»: молодая мама прошла путь от «пожизненно парализованной» до активной работающей женщины

«Мегавумен» — стоит под ее аватаркой в соцсетях. «Lady №1» — звучит Агутин под нарезкой видео, где Диана Гоова брызжет шампанским, двигается в блестках под диско, отрывается на концерте Басты, пробует себя в дельтапланеризме, гонит на джипе по египетской пустыне, придерживая маленького сына… «Весь мир для нас» — подписывает фотографии из отпусков с сыном Диана. Костыли — никогда не в кадре. Костыли всего лишь деталь. А инвалидность лишь примечание.

Этой женщине когда-то говорили «Будет лежачий инвалид, без вариантов». Но она встала на ноги и смогла радоваться жизни.

- А кто, если не я? — говорит Диана, которая действительно стала врачом, но не военным. Реаниматологом.

Та же война за жизнь, но только на мирном фронте. На первую работу строилась сразу после приезда в Москву из Астрахани, где училась – в реанимационный зал Бакулевки. Помогала всем, и  недоношенным малышам меньше килограмма, которых не давали даже мамам на ручки. Потом были другие отделения интенсивной терапии и реанимобили. И снова на острие, и снова решения нужно принимать стремительно:

- Дежурства сутки-трое, вертолеты-самолеты, всех спасаешь… Конечно, профессия наложила отпечаток на мой характер: «Не до соплей, ты должен действовать. Берешь себя в руки — и делаешь.

 Именно так и было после травмы.

- Представляете себе заведенный мотор? Если его выкрутить наполную, то он либо сгорит, либо поедет еще быстрее. Вот Диану так выкрутила авария, — говорит ее лучшая подруга Аля Андриевская. — Мы в детстве все шутили: ты неугомонная, что тебя должно вообще остановить, чтобы ты заземлилась? И в первый момент, когда узнала, что Диана разбилась, я решила, что вот оно… Сейчас остановится.

Во время интервью Диана кратко отвечает на вопросы об аварии. Уже столько раз прокручен в голове короткий сюжет: возвращалась со сдачи экзамена (повышала квалификацию), по радио «Крепко за баранку держись, шофер», узкий горный серпантин, незамеченный поворот… Она успела все понять за секунду, подложить под голову куртку и сгруппироваться.

- И как будто я невесомая лечу над полем, и кто-то меня несет.

Машина под списание, Диана — в сознании. С ней всегда ездила битком набитая спасательная аптечка», для самых экстренных случаев. И вот пригодилась. Диана сама говорила, что нужно делать людям, которые подоспели из тормознувшей следом маршрутки: не трогать, не передвигать, вызвать скорую. Сама позвонила коллегам и сказала срочно готовить операционную.

Диагноз тоже поставила себе сама. Перелом позвоночника.

— вспоминает Аля.

 Она не была разбитой — была суперсосредоточенной. У нее уже тогда был план».

- У вас будет лежачий инвалид, готовьтесь, — говорили врачи родственникам.

Муж, увы, действительно приготовился. Ушел через месяц после аварии, оставив Диану с маленьким Кареном.

- Так жалко, такая красивая... Была. Она у вас никогда не выйдет в социум, — добивали жалостью маму знакомые.

 И только Диана знала: «Я или сдохну, или встану».

В одном из благотворительных фондов, помогающих взрослым, Диану однажды и заметили — яркая, умная, пробивная, работоспособная. И врач, и пациент с собственным опытом преодоления. Именно такой человек лучше всех понимает, что стоит за скупой просьбой о помощи, за короткой заявкой на адресный сбор. Поехать на костылях к подопечному, который совсем разуверился в своих силах, и поддержать его веру? Легко. Она так делала не раз. Привести в чувство, спросить с обезоруживающей прямотой: «Какого черта ты ноешь?!» — тоже.

- Вот, полные полки теперь подарков от подопечных, — раскрывает Диана холодильник. Банки огурцов, помидоров… Для них она — своя. Ослепляющая своим жизнелюбием и неостановимая. Та, у кого получилось.

- Я переехала в другой город, устроилась на работу и строю дом. Все это на костылях и с маленьким ребенком. Я просто не считаю инвалидами тех, у кого есть голова и руки.

Мы смеемся тоже. Нет, нам не нужна показная скорбь. В фонда понимают, что в ее жизни есть не только радость. Но только Аля знает, как иногда по ночам плачет ее любимая подруга: «Так хочется надеть каблуки!». Только сын видит, как иногда подводят на скользком льду костыли, и Диана падает на землю («Карен меня и поднимает»). Как глупо, что не можешь сама принести из магазина полный пакет продуктов и довольствуешься маленькими. Как обидно, что сосед паркует свою машину на предназначенное ей место у подъезда — и некому с ним разобраться, заступиться. Как грустно, что рядом так и нет любимого, который защитил бы от этого огромного мира, где они справляются вдвоем с Кареном. И где она со всеми проблемами разбирается сама.

«Второго шанса не будет». Этому Диану научила работа в реанимации. Ты всегда живешь только здесь и сейчас.

- И поэтому эта глава моей жизни называется счастье.

Крепыш Карен — такой же жизнелюб, как и мама. Он еще помнит Диану лежачей, постепенно восстанавливающейся через боль и занятия: памперсы, катетеры, ходунки, трости… Помнит, как любил рулить ее коляской с электрической приставкой и как они гоняли с мамой наперегонки, когда подрос: коляска против велосипеда. Это первоклассник Карен крутит шестигранником, если нужно снять с нее колеса, и может починить едва не любую поломку. Это он загружает мамину коляску в машину, выносит мусор, развешивает белье.